Бог света - Страница 71

— Я не могу умереть, Сиддхарта, иначе как по собственному желанию.

— Как это может быть, Лорд Яма?

— Позволь Смерти иметь свои маленькие секреты, Связующий. А то я могу отказаться выполнить свою долю работы в этой битве.

— Как угодно, Лорд.

— За твое здоровье и долгую жизнь!

— За твои.

* * *

День сражения заалел зарей, как только что ущипнутое бедро девушки. С реки потянулся легкий туман. Мост Богов сиял золотом на востоке, тянулся обратно, темнел в уходящей ночи, разделял небо как бы горящим экватором.

Воины Кинсета ждали за городом, на равнине у Ведры. Пять тысяч человек с мечами, луками, пиками и пращами ждали сражения. В первых рядах стояла тысяча зомби под предводительством живых сержантов Черного, которые направляли все их движение барабанным боем и полотнищами черного шелка, вьющимися по ветру, как дымные змеи, над шлемами зомби.

Пятьсот копьеносцев держались в тылу. Серебряные циклоны — Ракшасы — висели в воздухе. Время от времени вдали слышался рев зверей джунглей. Пять элементалей сверкали на остриях пик и на столбе для флага.

В небе не было ни облачка. Трава на равнине была еще влажной и блестящей. Воздух был холодный, земля еще достаточно мягкая, чтобы видны были отпечатки ног. Серый, зеленый и желтый цвета под небом били в глаза. Ведра кружилась в берегах, собирая листья деревьев. Говорят, что каждый день повторяет историю мира: выходит из темноты и холода в начинающееся тепло и смутный свет, сознательно щурит глаза в середине утра, пробуждает мысли скачком нелогичной и несвязной эмоции, спешит к полуденному теплу, медленно, болезненно склоняется в пыль, к таинственному полусвету, к концу энтропии, которая есть ночь.

Начался день.

Далеко в конце поля стала заметна темная линия. Звук трубы прорезал воздух, и эта линия двинулась вперед.

Сэм стоял в своей боевой колеснице во главе строя, в сверкающей броне и с длинным серым копьем смерти. Он услышал слова Смерти, которая носила красное и была его возничим.

— Их первая волна кавалерии на слизардах.

Сэм искоса взглянул на далекую линию.

— Это она, — сказал возничий.

— Прекрасно.

Он сделал жест копьем, и Ракшасы двинулись вперед, как приливная волна белого света. Двинулись и зомби.

Когда белая волна и темная линия сошлись, послышалась сумятица голосов, шипение и грохот оружия.

Темная линия остановилась, над ней дымились громадные сгустки пыли.

Затем пришли звуки поднимающихся джунглей, когда собранные хищные звери были выпущены на фланг врагов.

Зомби шли медленно, в такт барабанному бою, а огненные элементали летали перед ними, и там, где они пролетали, трава засыхала.

Сэм кивнул Смерти, и колесница медленно двинулась вперед на воздушных подушках. За ней двигалась армия Кинсета. Лорд Кубера спал в наркотическом сне, подобном смерти, в тайном подвале под городом. Леди Ратри ехала на черной кобыле позади строя копьеносцев.

— Их атака отбита, — сказал Сэм.

— Да.

— Вся их кавалерия сброшена на землю, и звери все еще свирепствуют среди них. Они до сих пор не перестроили свои ряды. Ракшасы обрушились лавиной, как дождь с неба на их головы. Теперь на них идет волна огня.

— Да.

— Мы уничтожим их. Уже сейчас они видят безмозглых ставленников Ниррити, идущих на них, как обычные люди, ровным шагом и без страха, их барабаны отбивают такт, а в их глазах нет ничего, вообще ничего. А глядя поверх их голов, враги видят здесь нас в грозовом облаке, и видят, что твоей колесницей правит Смерть. Их сердца бьются чаще, холодеют бицепсы и бедра. Видишь, как звери проходят среди них?

— Да.

— Пусть не будет звуков рога в наших рядах, потому что это не сражение, а убийство.

— Да.

Зомби убивали все на своем пути и если падали, то падали без слова, потому что для них все было одинаково, а слова для неживых не имеют никакого значения.

Они очистили поле, и свежая волна воинов пошла на них. Но кавалерия была разбита. Пешие солдаты не могли устоять перед копьями и Ракшасами, перед зомби и пехотой Кинсета.

С острыми, как бритвы, краями боевая колесница, ведомая Смертью, врезалась во врага, как пламя прокатывается по полю. Стрелы и копья в полете поворачивали под прямым углом, не задевая ни колесницы, ни стоявших в ней. Темные огни плясали в глазах Ямы, когда он сжимал двойное колесо, управляющее ходом колесницы. Снова и снова безжалостно направлял он колесницу на врага, а копье Сэма разило как змеиный язык, когда они проезжали через ряды воинов.

Неизвестно откуда прозвучал сигнал к отступлению, но уже мало кто мог ответить на призыв.

— Протри глаза, Сиддхарта, — сказал Яма, — и прикажи строиться заново. Нам надо усилить атаку. Манджусри Меч должен отдать приказ. Боги наблюдают и оценивают наши силы.

— Да, Смерть, я знаю.

Сэм поднял копье, как сигнал, и в отрядах началось новое движение. Затем над ними нависла тишина. Вдруг не стало ни ветра, ни звука. Небо было ясное. Земля была серо-зеленая, утоптанная. Вдали призрачной оградой поднималась пыль.

Сэм оглядел ряды и показал копьем вперед. И в то же мгновение раздался удар грома.

— Боги сейчас выдут на поле, — сказал Яма, глядя вверх.

Наверху пронеслась громовая колесница. Однако разрушительного дождя не последовало.

— Почему мы еще живы? — спросил Сэм.

— Я думаю, они больше хотят нашего позорного поражения. А может, боятся использовать громовую колесницу против ее создателя… и справедливо боятся.

— В таком случае… — сказал Сэм и подал сигнал к атаке.

Колесница повезла его вперед.

Сзади шли силы Кинсета.